«Когда мы вместе»
Огромную благодарность выражаю человеку отбетевшему сие проды. Демоненок, мерси боку.
Рыжеволосая девушка летела навстречу приключениям. Ветер трепал её непослушные волосы, отчего те становились ещё более спутанными. Не трудно догадаться, сколько времени потребуется ей, чтобы расчесать их после многочасового путешествия.
В этот момент мысли Гроттер были далеко. Она умело направляла контрабас, наслаждаясь полётом. Все страхи и отчаянье, все надежды и разочарование остались позади: там, в маленькой избушке на Иртыше. Теперь светлую волшебницу ждут новые приключения, новые победы и новые мечты…
Лишь с наступлением ночи Таня очутилась в городе своих снов - Нижнем Новгороде. Этот царственный гигант закружил голову девчонки. Ночью он был воистину великолепен. Огни Верхне-Волжской набережной отражались в водах реки Оки. Разноцветные блики плясали на зеркальной поверхности. Место, куда опустилась Танька, оказалось тихим и спокойным. Здесь в полной мере можно было прочувствовать великолепие города.
Грозная русская Гротти зачаровано вздохнула и, зачехлив контрабас, изумленно смотря по сторонам, осторожно пошла по извилистым улицам. Потом, словно опомнившись, огляделась вокруг, но не увидя никого, прошептала пару слов и из перстня на её правой руке потянулась тонкая золотистая ниточка. Девушка ошарашено смотрела на неё: та вела вверх. До Таньки, наконец, в полной мере дошло, что Бейбарсов уже не в Нижнем Новгороде, а заброшен в самое сердце Афгана. Мелкая дрожь побежала по спине волшебницы. Невольно вспомнились слова Глеба: « Когда мы рядом, мы верность и сила». Молча смахнув слезу со щеки, Гроттер воинственно сжала кулаки и, найдя укромное местечко, поднялась ввысь. Теперь путь Татьяны лежит в Тибидохс. Оттуда она попросит академика Сарданапала телепортировать её в Афганистан…
А тем временем Бейбарсов проверял оружие. Оно не должно было подвести в решающий момент. Так, два ножа, заточенных столь остро, что одним прикосновением оставляют на пальце капельки крови. Их нужно спрятать в рукава, чтобы воспользоваться ими, когда выпадет шанс. Автомат – верный товарищ солдата. Четыре сменных магазина по тридцать патронов в каждом, походная аптечка и три банки тушенки. Провиант и медикаменты вместе с запасными портянками Глеб бережно положил в сумку-портфель. Эта диковинная разновидность ранца была тёмно-болотного цвета, на коричневых лямках. Удобная, но немного страшная с виду.
Ну, вот и всё. Вещи собранны, до вылазки остаётся совсем немного. Если операция пройдёт успешно, то большинство сил противника останутся без оружия и пищи, а многие русские бойцы выживут и когда-нибудь вернутся домой. Тяжелые думы этой ночью терзали сознания всей роты. Горячая молодая кровь должна была пролиться сегодня, но и сотни врагов отправятся на тот свет.
Бейбарсов рывком поднялся с кровати, лишь только заслышал поступь капитана. Построение, проверка оружия, слова удачи. Всё пронеслось как в тумане. Да, пусть он и бывший некромаг, пусть привык к крови, войне и смерти, да только вот без некромагии, без поддержки Жанны и Лены ему придется туго. Да и к тому же, Глеб беспокоился за Макса. Пускай он монстр - безжалостный и не умеющий любить - но всё же волнение за того, кто помог ему в первый день и рассмешил, было. Отогнав поодаль мрачные мысли, Бейбарсов торопливо вышел из казармы и вдохнул свежий ночной воздух. Воздух, который пах кровью и враждой. Вокруг тишина, не было дневных взрывов, криков и моря трупов. Не было стонов, приказов не отступать и смертоносных залпов пушек. Всё это было днём. Но этой ночью вой сирен и яростные очереди автоматов нарушат сумрачное безмолвие. Командир в последний раз взглянул на них и тихо, каждому глядя в глаза, пожелал :
-Удачи.
Вот и всё. Теперь пора убивать. Глеб внезапно почувствовал, как на плечо легла рука. Это был Максим. Взъерошив себе волосы, тот ободряюще улыбнулся.
- Хей! Чувак, главное не жалей их. Враг навсегда останется врагом! И улыбайся! Улыбки спасут мир!
Этими словами Макс поднял настроение сразу половине роты, тем, кто был рядом с ним, и слышал его.
- Запомню… брат.
Неведомое доселе слово «брат», Глеб произнес неуверенно. Но на войне многие становятся братьями, а потом, будут дружить до последнего вздоха, до последней капли крови.
Максим лишь весело рассмеялся. Похоже, его юмор невозможно было сломить ничем. Бейбарсов улыбнулся в ответ.
- С Богом.
Теперь отступать поздно. За какие-то жалкие десять минут рота дошла, точнее, докралась до лагеря противника. Все ждали приказа начинать. И вот подали сигнал. В этот ранний час, когда земля спала, в Афганистане началась война. Крики раненных смешивались с воем сирен и очередями автоматов. Афган - проклятый горный край. Вот и заря. Красное марево встретилось с багровой от крови землёй. Многие солдаты падали рядом с Глебом. Рёв и крики. Уши закладывает, но нужно бороться. Парню припомнился вчерашний рассказ. Здесь, в горах, погиб мальчишек взвод. Никто не отступил, никто не посмел дезертировать. Как будто вместо приказа вперед, они слышали пред смертью совершенно иное распоряжение: «Вставай, иди и умирай». Но, как же так? А мать с отцом? Друзья, любовь? Всем этим пацанам было, есть и будет, что терять. А Бейбарсов потерял всё.
Глеб, у которого кончился один магазин, спрятался за блокаду и перезарядил автомат. Рядом плюхнулся Максим. У него тоже кончились патроны. Только все до единого. Лицо было в крови, да и бывший некромаг выглядел не лучше. Молча протянув один магазин, Бейбарсов плечом к плечу с Максом поднялся с холодной, кровавой земли, и яростно продолжил бой.
POV Глеба
И вдруг сердце пропустило удар. Сзади с тихим стоном упал Максим. Лицо красивое в порезах, но улыбка на губах все та же. Он прошептал, как будто только для меня :
-Враг навсегда останется врагом…
И, улыбаясь, закрыл глаза. Кулаки непроизвольно сжались сами собой. Я подхватил упавший автомат погибшего товарища и, закричав раненым зверем, стал посылать очереди в разъяренных душман. Не помог Максу талисман сестры, сломили проклятые афганцы!
С каждой минутой в голове всё громче звучали слова друга: «Враг навсегда останется врагом».
…Последнее, что успел я увидеть - кривая ухмылка душмана, изогнутый клинок и темнота. Последнее, что смог я подумать: «Прости, Танюш…»
Конец POV Глеба
«Один за всех и все за одного»
Таким тихим океан Гроттер видела впервые: дремлющая лазурная гладь, нерушимая ни единым порывом ветра, сытые альбатросы, парящие в сантиметрах от водной поверхности, и странная дымка, крадущаяся откуда-то с севера, пропитанная почти осязаемой тревогой.
Четыре стихии и всё живое замерли в предчувствии скорой бури. Эта давящая атмосфера отбирала силы у летящей вперёд волшебницы. Её рука с каждым разом предательски вздрагивала, готовая вот-вот опустить смычок. Глаза невыносимо болели и, поддаваясь окружающей тишине, слипались от накрывающей с головой усталости.
Перстень дедушки Феофила отрезвляюще обжёг пальцы.
- Qui destinantur sunt ad comburendum - non mergunt, - поучительно изрёк он.
- Спасибо, дед. Ты только что спас свою внучку от охлаждающей ванны, - выравнивая контрабас и набирая высоту, проговорила Таня.
Крепко сжав левой ладонью гриф полётного инструмента, девушка всмотрелась вдаль. Там, проступая пока что лишь неясными контурами, виднелась могучая каменная черепаха.
- А вот и моя последняя остановка. Тиб, я вернулась.
Семь радуг Грааль Гардарики полыхнули над островом. Разноцветные блики озарили зубчатые стены замка, пустынное драконбольное поле и даже родимую полуразрушенную сторожку Древнира. Когда сияние стало затухать, сердце малютки Гротти отчаянно забилось. На крыше Башни Приведений неслаженной цепочкой застыли её друзья. Ушастый Ягун, возле которого, поблескивая хромированной трубой, красовался совсем новый скоростной пылесос, радостная Лоткова, оживлённо поучающая своего болтливого парня, широкоплечий Гуня, удивительно спокойный и молчаливый. Чуть в сторонке стояли Лена Свеколт и Жанна Аббатикова. Именно эти две тёмные волшебницы всё время следили за Танькой и, узнав, что она решила отправиться вслед за Глебом, собрали свой бывший курс. Никто не отказал им. Не было задано бессмысленных вопросов и прочей ненужной ерунды. Гробыня, совсем недавно ставшая брюнеткой, проронила только одну фразу:
- Гроттерша - наше отечественное достояние. Только мы имеем право посягать на неё и всех тех, кто причастен к ней.
Возмужавший Шурасик, экстравагантная Шито-Крыто, похудевшая Пенелопа и её верный Генка Бульонов, всевидящая Верка Попугаева, краснощёкая Дуся Пупсикова и всемирная звезда драконбола – Гурий Пуппер в этот миг были здесь.
Прошептав посадочное заклинание, рыжеволосая девчонка спрыгнула на землю, ловко перехватив контрабас за днище. Неуверенно сделав пару шагов навстречу своим товарищам, она остановилась.
- Ребята, барышня видимо нас не признала. Возраст штука серьёзная – сначала зрение подводит, а потом уже и своих не признаёшь, - бодро прокомментировала Склепова, чуть склонив голову.
- Гробик, не скрипи. Танюха только прилетела, а ты с самого порога перешла в нападение. Так же нельзя, - укоризненно взглянула на лысегорскую телеведущую Катя.
- Эх вы, женщины. Вам бы только языками чесать. Элементарные манеры вам не свойственны. Иди сюда, Гроттер, дай хоть обниму тебя, - вмешался летающий комментатор, сгребая подругу в охапку.
- Ягун, задушишь, - засипела Таня, ощущая, как последние капли воздуха покидают её легкие.
Довольный внук древней богини поставил девушку на место. Переведя дух, светлая волшебница решила не тянуть кота за хвост, а сразу перейти к делу.
- Народ, что вы все здесь делаете?
Жанна первая нарушила мгновенно повисшее молчание.
- Мы идём с тобой. Нам известно, в какое пекло ты в этот раз полезла, и поэтому одну тебя не отпустим. Нам с Леной Глеб заменил брата.
- Ладно ты и Свеколт, - проговорила Танька, затем поворачиваясь к Баб-Ягуну, Лотковой и Гробыне, - так же глупо спрашивать вас троих, но остальные?
Шурасик медленно поправил очки, сползшие с взмокшей переносицы.
- Несмотря на то, что все мы изменились и нашли каждый своё место в жизни, мы все знаем, что, когда на наших глазах будут блестеть слёзы печали или на лицах играть улыбки радости, мы придём друг к другу, потому что неважно, куда нас занесла судьба, на самом деле ровным счетом ничего не изменилось с тех самых пор, когда на первом курсе мы давали клятву помогать друг другу и тем, кто является выпускником Тибидохса.
- А я здесь, dear Tanya, потому что с тобой у меня связаны лучшие воспоминания в моей жизни, - запинаясь, сказал Гурик.
- Так-с, раз пошли розовые сопли, пора сворачиваться. Гроттерша, всё давным-давно решено, и твоего мнения мы не спрашиваем. Сардик в курсе дела и, естественно, на нашей стороне, - воинственно заявила Гробка.
Гроттер обвела всех присутствующих взглядом. Летев сюда, она даже не могла подумать о таком.
- Тогда нужно позвать академика, чтобы он телепортировал нас.
- Не беспокойся, Танюш. Я сама смогу это сделать, - произнесла Ленка, чертя на земле мерцающий круг.
Маги одновременно ступили в магическое кольцо. Мгновенно почувствовав лёгкое головокружение, они зажмурили глаза, а когда вновь открыли их, то просто-напросто окаменели, пораженные кровавым зрелищем, представшим перед ними.
