«В начале нынешнего (девятнадцатого) века в России произошёл один из наиболее страшных случаев вампиризма, какие когда-либо отмечались. Губернатором области Ч. состоял человек лет шестидесяти, злобный, жестокий и ревнивый тиран. Облеченный деспотичной властью, он пользовался ею без как подсказывали ему его звериные инстинкты. И он влюбился в хорошенькую дочь подчиненного ему чиновника. Хотя девушка была помолвлена с молодым человеком, которого она любила, тиран принудил её отца дать согласие на брак, и бедная жертва, несмотря на своё отчаянье, стала его женой. Тут проявился вовсю его ревнивый характер. Он бил её, держал её неделями запертой в её комнате и запрещал ей видеться с кем-либо не иначе, как в его присутствии. наконец он заболел и умер. Но когда он почувствовал, что его конец приближается, он заставил её поклясться, что она больше замуж не выйдет, нарушив клятву, то он вернётся к ней из могилы и убьёт её. Его похоронили в за рекою, и молодая вдова никаких дальнейших неприятностей не испытывала до тех пор, пока природа не превозмогла её страхи и она, вняв мольбам своего прежнего любимого, возобновила с ним помолвку. Ночью после обычного отпразднования помолвки, когда все уже легли спать, старая помещичья усадьба разбужена отчаянными криками, доносившимися из её комнаты. Вломились в дверь и нашли несчастную женщину лежащей в крови в глубоком обмороке. В это же самое время было слышно, как карета с грохотом выезжала со двора. На теле женщины обнаружили чёрные и синие кровоподтёки, как бы от щипков, из небольшого прокола на шее сочились капли крови. Когда сознание к ней вернулось, она сообщила, что её покойный муж вдруг вошёл в комнату точно с такой внешностью, как при жизни, за исключением того, что был страшно бледен; что он упрекал её за непостоянство, а затем избил и исщипал её жесточайшим образом. Её рассказу не поверили; но на следующее утро стража, поставленная на конце моста, соединяющего оба берега реки, донесла, что как раз перед наступлением полночи чёрная карета с шестёркой лошадей бешено пронеслась мимо них по направлению к городу, не ответив на окрик стражи. Новый губернатор, который не поверил этому рассказу о призраке, тем не менее принял меры предосторожности, удвоив стражу в конце моста. Однако, ночь за ночью повторялось тоже самое, причём солдаты, несущие стражу, заявили, что шлагбаум на их заставе у моста сам поднимался, несмотря на их усилия остановить. В тоже самое время каждую ночь карета въезжала во двор старого дома; сторожа, включая семью вдовы и слуг, впадали в глубокий сон; и каждое утро молодую жертву находили в ссадинах, истекающей кровью и в обмороке. Весь город пришёл в оцепенение. Врачи не могли дать никаких объяснений, священники приходили, что бы проводить ночи в молитве, но как только приближалась полночь, всех охватывала огромная летаргия. состояние вдовы оказалось хуже, чем когда-либо. Она была на пороге смерти. Губернатор, наконец, был вынужден прибегнуть к строжайшим мерам, чтобы прекратить всё увеличивающуюся панику в городе. Он поставил на мосту полсотни казаков с приказом остановить призрачную карету во что бы то ни стало. В точности в обычный час и услышали и увидели, как карета со стороны кладбища приближается к городу. Офицер стражи и священник, несущий крест, стали перед шлагбаумом и вместе закричали: «именем бога и царя - кто идёт?» в окно кареты просунулось хорошо запомнившаяся голова и знакомый голос ответил: «государственный тайный советник и губернатор к.!» в тот же самый момент офицер, священник и казаки были отброшены в сторону как бы электрическим током, и призрачная карета проскочила мимо них прежде чем они успели вздохнуть. Тогда архиепископ решил прибегнуть к освященному веками средству – выкопать труп пригвоздить его к земле дубовым колом через сердце. Это было проделано с большой религиозной церемонией в присутствии всего населения. Рассказывают, что тело найдено с полной глоткой крови, с красными щеками и губами. в тот миг, когда первый удар был нанесён по концу кола, стон раздался из трупа и струя крови высоко брызнула в воздух. Архиепископ произнёс обычную для таких случаев молитву изгнания, и труп был снова закопан в землю.»